Птичий полет

Птичий полет.
Мокрые капли дождя
В небе унылом висят.
Тучи раздвинув немного,
Ветер холодный играется с нами.
Ветки деревьев усталых
С тоскою к нам в души глядят.
С солнцем играют лишь птицы,
Парящие над облаками.

Мы уже минут пятнадцать идем по лесной дорожке, вдоль решетчатого забора. Вот и КПП, но нам здесь не пройти. И мы снова одни на лесной дорожке. Идем вдоль самого забора, чтобы не пропустить дыру. Немного спустя тропинка вновь сливается с дорогой. Пока все идет просто отлично. А вот и долгожданная дыра. Хорошая дыра в "полный рост" забора и с полметра шириной. К ней даже тропинка протоптана. Здесь действительно чудесно. Дорожка из плиток, сделав почти полный круг, почти вплотную подходит к тому месту в заборе, где мы сейчас стоим. По бокам дорожки - фонари. На ближайших к забору разбиты плафоны - видать, потрудились лихие ребята. Все столбы выполнены в старом стиле - словно вырезаны из металла.
Дорожка выводит нас к ближайшему из корпусов, низкому двухэтажному зданию, унылому сооружению из стекла и бетона. Постройка явно послевоенная, раньше таких угрюмых не строили. А это - прочно, непоколебимо. Здание соединено с двенадцатиэтажным корпусом застекленным переходом.
Встает вопрос - как попасть внутрь застекленной громады. Конечно, это не крепость, но все-таки... Главный вход для нас закрыт - охрана вряд ли примет нас за посетителей или, на худой конец, за больных. Можно, конечно, попробовать по черной лестнице малого корпуса; правда, старая она - еще провалишься. Майк отказывается. Иду один. Первый пролет, второй. Сзади слышатся его тихие шаги - все-таки решился, ну и правильно, одному оставаться внизу еще опаснее. Прямо предо мной застекленная дверь, за ней на вешалке белый халат. Майк осторожно подходит вплотную к стеклу:
- Вижу двоих в белых халатах. Сидят в креслах.
Приходится спускаться, пока нас не заметили. Впереди еще одна лестница. Ведет к еще одной застекленной двери.
- Скорее всего, она закрыта, - сообщает Майк свои сомнения, и, противореча самому себе, тут же первым начинает подниматься по лестнице. Дверь, вопреки ожиданиям, оказывается незапертой. Проходим внутрь и словно оказываемся в совершенно в ином мире. Снаружи порядком грязно - грязновато-белая !полузима-полувесна!, которой, видимо, не суждено кончиться, а здесь - чистота, все вокруг прямо-таки сверкает белизной. Налево опять стеклянная дверь, на ней металлическая табличка с красивой надписью. Буквы очень даже милые, но ни одной знакомой, - очевидно, какой-то старый язык с непонятным алфавитом. Прямо перед нами лестница, ведущая вверх, откуда доносятся голоса. Справа еще одна дверь. Между ней и лестницей - переход. Нам требуется время чтобы подготовиться, ведь переход - наиболее опасный участок: некуда свернуть, да и укрыться там негде. Возвращаемся на улицу. Ощущения такие, словно попали из рая да прямо в ад. Впрочем, нам не до ощущений - надо торопиться, и хотя идти и опасно, но ожидание еще хуже. Готовимся к проникновению. Надеваем спецобувь, на всякий непредвиденный, - ее ребристая подошва запоминается надолго, да и скорость в ней я развиваю порядочную... Вещи складываем в рюкзак. "Ну что ж, пора", - командует Майк.
Однако о самом главном мы все-таки забываем - надо еще разработать версию, зачем мы здесь. С дядями из охраны в драку в трезвом рассудке не полезешь.
- Скажем, что идем в первый корпус, - предлагает Майк.
- А если это и есть первый? - возражаю я. Такие низкие, коренастые корпуса, как правило, и оказываются первыми. Уж лучше...
- Сажем, что в главный, - словно читая мои мысли, говорит Майк.
- А к кому? - не унимаюсь я.
- Ну, сажем к ... .
- А вот возьмут нас и отведут за ручку прямо к Нему!
- Тогда к кому же? - начинает нервничать Майк.
- К тетушке, проведать, - посмеиваясь, отвечаю я.
- Ладно, давай серьезно, - сердится мой компаньон.
Помучив его такими же полезными предложениями минут пять, соглашаюсь все же на первый вариант.
Пора в путь.
Да-а-а, нам везет с первых же минут путешествия. Едва мы прошли несколько метров по переходу, как на противоположном его конце появляется женщина в белом халате. На нас с Майком она не обращает никакого внимания, впрочем, не ее это дело ловить нелегалов, этим пусть охрана занимается. Когда она скрывается в том конце коридора, откуда мы только что пришли, нас словно бы отпускает, словно наша цель достигнута и мы выполнили свою задачу. Едва сдерживаю улыбку (сказывается отсутствие постоянной практики), но вскоре беру себя в руки. Поворачиваем направо, там впереди нас ждет еще один длинный коридор, с креслами и кадками с какими-то фантастическими растениями вдоль стен. А вот и "отдыхающие пациенты", на них страшно смотреть. Навстречу идет пожилая женщина в белом. С интересом глядит на нас - ей, очевидно, и в голову не приходит спросить, что нам здесь надо. Пока ей это действительно не пришло в голову, мы проходим мимо, не забыв, впрочем, ответить ей таким же взглядом - пусть подумает на досуге, что бы это значило. Поворачиваем налево к лифтам. О лифте разговор отдельный - весьма хитрое устройство, никак не можем с ним разобраться. Я не очень усердствую, опасаясь привлечь чье-либо внимание. Тут на счастье или, может, на беду подходит женщина - весь ее вид говорит о том, что она здесь занимает какой-то пост. Достаю записную книжку и начинаю ее изучать, бормоча что-то о неразборчивом почерке. Майк тоже склоняется к книжке. Трюк, сказать честно, детский, из-за какой-то внутренней трусости, робости - откуда-то из прошлого, он первое, что пришло на ум. Однако он удается.
- Вам на лифт, мальчики? - спрашивает она. - Сейчас позвоню лифтеру, и она отвезет вас. Вам какой этаж?
- Пятый, - не задумываясь, отвечает Майк.
Да, что делать, нельзя же ей просто сказать "Последний!".
Лифт медленно поднимается. Наконец мы "у цели", то есть на пятом этаже. Выходим. Двери за нами закрываются, и женщина поднимается выше. Эх, нам бы с ней... Перед нами три двери. Заглянув за угол, видим "пост". На посту трое, многовато, нам здесь не пройти. Куда же дальше? К лифту нельзя. В коридор - опасно. Надо найти лестницу, здесь обязательно должна быть лестница. Майк набирается наглости (а может, смелости) и направляется с этим вопросом к людям на посту. Те весело болтают и не выказывают никакого удивления по поводу неожиданного появления здесь Майка. Оказывается, лестница находилась почти прямо перед нами. За дверью матового стекла. Пройдя за дверь, начинаем осторожно подниматься. Пока нам везет, но везение слишком расслабляет, поэтому стараемся идти как можно тише, "неприметнее", если можно так сказать. И вновь эта "крепость" поражает наше бедное воображение своим "богатством" отделки. На каждом лестничном пролете мусорные ведра, пепельницы на окнах, рамы легко открываются, поворачиваясь на осях. Просто любо-дорого посмотреть. Но не хочется сейчас смотреть, не хочется... На некоторых пролетах лестницы стоят "пациенты", с каким-то вялым интересом смотрят на нас. Они не представляют угрозы. А вот и последний пролет перед выходом на чердак. Обе двери, ведущие наверх, закрыты и, судя по всему, надежно. Но прорваться на крышу мы и не пытаемся. Даже если бы нам это удалось, не далее, чем через десять, максимум пятнадцать минут мы бы так же, ну, или почти так же, красиво парили, как птицы. Майк торопит меня, пора спускаться вниз на этаж, пока нас кто-нибудь здесь не увидел. Проходим через две двери и попадаем в холл. Такие холлы, наверно, бывают только в хороших гостиницах, вернее раньше бывали. Все поражает своей чистотой, опрятностью, нигде не видно никакой пыли. В холл выходят двери четырех лифтов - значит, выбор пути к отступлению достаточно широк. Почти посередине два кресла, между ними полированный стол, за ними бамбуковая стенка. Чуть дальше четыре окна. Напротив - застекленная столовая. Из ее окон открывается прекрасный вид. Но долго им любоваться не приходится, из столовой только один выход и если нас здесь увидят... На наше счастье, сейчас она пуста, а ведь могло бы быть и по-другому... Потолок покрыт резной металлической решеточкой, вероятно изолирующей. <...>
Сработано чисто, и нам пора уходить. Через холл проходит женщина с ногой в гипсе. Плохо, что она нас видела, но сделанного не воротишь. Прощальную записку кладу на забранный лакированным деревом подоконник - этого не следовало бы делать, но не могу упустить случай - вдруг он ее все-таки заметит первым. Из коридора слышатся торопливые шажки - пора уходить, где же этот лифт, уже чуть ли не полчаса поднимается, словно из преисподней.
Обратная дорога без приключений. В лифте, правда, сталкиваемся со старой проблемой - управления означенной сложной конструкцией мы так и не освоили. Нажатие на кнопку первого этажа не помогает. Нажимаем на все кнопки нижнего ряда. Наконец, обнаруживаем кнопку с изображением дверей со стрелкой. Дверь, помедлив секунду, начинает закрываться. Спускаемся одни, внизу в холле человек пять-шесть, двое в белых халатах и один одетый как бизнесмен - он-то что здесь делает, какая нелегкая его сюда принесла. Спокойно поглядывая по сторонам, проходим через широкие коридоры-залы, затем через... КАФЕ - это здесь-то кафе! Далее киоск, торгующий парфюмерией; да-а, чего только мы ни ожидали здесь увидеть, но только не такое. На охрану при выходе не обращаем никакого внимания - на выходящих "посетителей" ей наплевать. Идем по дорожке, аккуратно выложенной плитками, между двух лужаек с молодой зеленой травой. Если не смотреть далеко вперед, за ворота, можно подумать, что сейчас царит лето, тихое мирное лето, ну, или поздняя весна...
Решаем выйти через КПП, неохота по лесу еще полчаса кружить. Конечно, на выходе пропуска не проверяют, но шаг все равно рискованный. Это приходит в голову только тогда, когда вижу выражение лица охранника на КПП. Видно, что он никак не может понять, как мы сюда попали и по какому делу мы здесь. Пока он соображает, мы углубляемся в лес, найди-ка нас теперь. Они от ворот КПП дальше, чем на пятнадцать метров, не отходят...