Тоска

Человек брел по полуосвещенной улице, смотрел себе под ноги и никого не замечал. Снег ватными хлопьями падал ему на плечи и голову. Вокруг была предновогодня суета, слышался смех и крики. Улицы играли витринами и гирляндами. А ему казалось, что вокруг полумрак и никто его не видит. Его, действительно, не замечали и если случайно кто-то задевал его плечом, удивленно оглядывались и смотрели ему вслед. А он, не поднимая головы и не оборачиваясь шел дальше, сам не зная, куда.
А вот и дом. Это серое творение человека, состоящее из тоскливого бетона и холодных железок, трудно назвать домом. Но люди живут в этих ужасных глыбах и радуются, как дети. Поднялся по лестнице. Когда, гремя ключами, он начал открывать дверь, там в темной глубине послышался жалобный писк. Дверь открылась, пустив в темноту квартиры дорожку света. Маленькое дымчатое создание радостно пискнув, при виде человека, завертелось на месте. Человек перешагнул порог, нагнулся и провел большой теплой ладонью по голове дымка. Животное потянулось к нему, зацепившись когтями, повисло на брючине. Аккуратно высвободившись от его лап, человек снял ботинки и пошел по темному коридору на кухню, лишь там включил маленькую лампу над столом и устало опустился на табурет. Дымок, крутился около него, терся о его ноги и просяще мяукал.
Человек закурил, пуская колечки дыма на освещенную стену, пытался разглядеть фигурки, которые рисовал дым. Отложив сигарету, подошел к холодильнику и достал банку с консервами. Дымок, проследил за его движениями, понял, что сейчас будет еда, торжественно пискнул и ринулся к столу, где стоял человек, выкладывавший корм на блюдечко. Котенок жадно заглатывал еду. Человек снова поднес к губам сигарету и стал наблюдать за этим поглощением пищи. Улыбнулся. Дымок, довольно облизываясь, протопал к стулу, где сидел человек сел около его ног и начал умываться.
Человек встал, включил чайник и, возвращаясь к столу, подхватил серый комок, который почувствовав тепло знакомых рук, замурчал. Человек положил его себе на колени и погладил по мягкой шерстке. Комок зажмурился, сладко потянулся, подставив ладони голову и уши. Потоптался на коленях и найдя удобное для себя место, улегся, свернувшись клубком. Не переставая мурчать, дымок заснул. Человек смотрел, как у котенка во сне от дыхания поднимается и опускается шерстка на боку. Эта размеренность нагнала сон и он, облокотив голову на руку, стал смотреть в окно. В темном окне отражался стол, освещенной лампой и лицо человека, склоненное над столом.
Зазвенел телефон. От этого звука человек вздрогнул, дымок проснулся и спрыгнул на пол. Снял трубку. Алло. В трубке молчали. Алло, настойчиво, но с неохотой повторил человек. Все та же тишина. Перезвоните вас не слышно. Гудки. Звук телефона вернул его к тоскливой реальности. Ему некому было звонить и никто не звонил ему. Этот звонок лишний раз напомнил ему об этом.
В те дни, когда ему становилось совсем одиноко и пелена закрывала от него мир, где то в глубине просыпалось щемящее желание поговорить с кем - нибудь. Это чувство не так часто посещало его, но уж если приходило, то сжимало его всего. Голова начинала ныть, перед глазами плыли круги и из глаз сами по себе начинали просачиваться капли слез. Он садился на пол, прижимался спиной к холодной стене, закрывал глаза и тихо плакал. Иногда злобная жалость наваливалась ему на грудь и он с возрастающим стоном опускался на колени по середине кухни, обхватывал руками голову и выл. Выл, как раненое животное, чувствующее, что смерть прыжками приближается к нему и вот уже ее тяжелое дыхание зависает над ним.
Он вскидывал голову, резко распрямляя спину и перехватывая в этом взмахе крик, захлебывался. За что?? Крик замирал где то горле и лишь хрип нарушал тишину его квартиры. Дымок, вздрогнув, отрывался от своих дел. И удивленно столбенел, глядя на человека. Осторожно он приближался к человеку, садился рядом с ним и наклонив голову, долго смотрел. Человек замолчал. Он сидел без движение. Его тело обмякло и только по хриплому дыханию можно было понять, что он еще здесь.
Наконец, он поднял голову и словно незрячий покрутил головой по сторонам, то ли ища что то, то ли пытаясь понять, что произошло. Оперевшись о табурет, он поднялся, взял со стола пачку сигарет. Закурил, стоя у окна. А там била жизнь, по дороге мчались машины, обходя друг друга, куда то спешили люди. А ему некуда было спешить, да и не хотелось.
Ему всегда говорили, во всех своих проблемах виноват только ты. Ведь каждый человек может справиться с неприятностями, нужно побороть себя, избавиться от недостатков и жить полной жизнью. Сколько раз он это слышал – не счесть. Но еще никто и ничто не смогло заставить его измениться. Только он сам мог это сделать, возможно, и под влиянием каких то обстоятельств или людей. Но главная роль в этом отводилась ему. Но он не знал текста этой роли, путался в словах и действиях и боялся доиграться до того, что потеряет сам себя.

И вот, она опять липкой паутиной выбралась из темноты и осторожно, едва касаясь стен, потянулась к человеку. Словно сеть, она поймала его, стянула руки и опустила на колени. От боли у него опять проступили слезы, но он сдерживал себя, пытаясь пошевелиться и порвать сеть.
Но тоска упорно не отпускала и сквозь кожу проникала в него, запустила свои щупальца так глубоко, что обожгла все внутри, оставляя кровавые подтеки на стенках его души. Он взвыл от боли, упал ничком и начал кататься по полу, пытаясь вырваться из ее щупальц. Но они, как иголки, еще больше проникали в него и вот уже кровь начала выступать наружу. Вены вздулись, конечности затекли.
Он умоляюще смотрел туда в темноту, откуда она выползла. Перехватил дыхание, снова дернулся. Не отпускала. Тогда его глаза начали наливаться злобой, он вобрал в легкие как можно больше воздуха и закричал. Кричал изо всех сил, монотонно, срываясь на хрип. Не выкрикивая никаких слов, он ревел, метался в разные стороны задевая мебель и стены. Комната начала сужаться, потолок нахмурился и пополз на него.
Весь дом с ужасом слушал его крики, гадая, что происходит и где. Соседи испуганно смотрели в сторону его квартиры, где за стеной шла борьба. Они слышали звуки падающей мебели, звон посуды и крики. Так не мог кричать человек.. Быстро набрав номер и прошипев в трубку требования срочно приехать. Трубка упала на рычаг, когда очередной вопль эхом прокатился вдоль стен и взметнулся вверх. Дети заплакали.
Все смолкло.
Тишина наступила так неожиданно, что было слышно тиканье часов на кухне и тихое всхлипывание детей.
Когда приехали люди, и на их звонок, никто не открыл дверь, вызвали мастеров, которые взломали замок и люди вошли. Темно. Лишь на кухне мерцал свет. Осторожно, держась вместе, они прошли туда. Им навстречу метнулась маленькая тень. Люди замерли. Тень мяукнула. Один из людей нагнулся и протянул руку. Дымок подбежал и ткнулся носом в руку, фыркнул и отпрянул. Это была не та рука.
Люди вошли. Никого. Разбросанная мебель, осколки посуды, сорванная занавеска – вот все, что говорило о произошедшей здесь борьбе. Но человека не было. Обошли квартиру. Никого и никаких больше следов. Пожав плечами, записали о произошедшем, взяли подписи присутствующих и удалились. Все тот же, что гладил дымка, уходя подхватил его, потеребил ухо. Дымок довольно замурчал.
Когда большие новые теплые руки уносили его, он разжмурил глаза и …………..зашипел на темноту.


30 декабря 2003