Серое время

Жили-были три котёнка:
чёрный, белый и серый…

В. Сутеев Сказки

Дождь барабанит по крыше. Тук-тук, капли дождя на окне. Ветер шумит в намокшей листве и трясёт ветвями деревьев за окном. Бум-шмяк. Падают недоспелые яблоки на крышу. Бульк. Дождевая вода стекает по желобам и маленькой речушкой устремляется в переполненные бочки. Просыпаюсь, лежу с закрытыми глазами. Слушаю дождь. Из окна видно дерево на фоне кусочка неба. Небо затянуто сплошной серой массой. Серое время. Свет проходит через эти низкие облака и сам становится серым. А вместе с ним всё вокруг. Утро – это светло-серое, почти белое время. Вечер – тёмно-серое…
Целый день идёт дождь, то стихая, то усиливаясь. Он висит в воздухе, оседая на ворсе свитера миллионами крошечных капелек. Он делает воздух непрозрачным, тоже серым. Холодно и мокро вокруг. Серый холодный свет струится через окна в комнату, принося тоску. Это серое время – предвестник осени. Осень – время жатвы, но и смерти тоже. Жизнь не следует противопоставлять смерти, ведь жизнь – это процесс, а смерть – событие. Рождение – смерть. Жизнь – не жизнь. Весна – осень. Лето – зима. Рождённые летом полны жизни, менее склонны к тягостным мыслям. Рождённые зимой – полны «не жизни»? Конечно же нет… Печальное время…
Можно долго смотреть в дождь, слушать дождь. Слушать , как он падает на пустую дорогу и ручьями убегает в даль, как маленькими драгоценностями его капли оседают на одежде и листьях шиповника. Мокрое время…
Живой огонь разгоняет тоску, наполняет жилище теплом и уютом, а огненная вода согревает нутро и раскрепощает мысли. Но огонь смертен, и опьянение не вечно, а серое время долго и сильно.
Когда поток воды с неба делает передышку, можно выйти в лес. Лес притих, захлебнувшись в этом кажущемся бесконечным дожде, и лишь вечный хулиган ветер шевелит кроны исполинских берёз, поливая пешеходов холодным душем.
Вода всюду: в листве, в траве, в прозрачных лужах на раскисшей дороге, даже в обуви, которая не выдерживает такого напора. Промозглое время…
Вечер приносит пробирающий до костей холод, усиленный сыростью, и раннюю темноту с каждым днём убывающих суток. Ложусь спать. Разыгравшийся ветер шумит за окном, и постанывают раскачивающиеся стволы деревьев.
Остывшая постель холодна, но не надолго. Из наушника что-то поёт Шевчук… Сон. Тени прошлого, которые при свете дня тревожат меня воспоминаниями о себе и моей глупости, обретают форму. Ко мне приходят старые знакомые, и мы беседуем о чём-то, о чём я не вспомню утром, и мы ходим по знакомым и одновременно незнакомым местам. Рыжая Ведьма предлагает себя, и я готов согласиться, но вдруг просыпаюсь и не могу вернуть ушедший сон. Прощай, Рыжая Ведьма. А проснувшись, я вспоминаю о том, как хорошо было тогда-то и с тем-то и даю себе наказ непременно позвонить, восстановить потерянную связь, хотя сам знаю, что этот порыв пройдёт, и я так и не позвоню. Глупость. Когда-нибудь я поборю её. Когда-нибудь…

***

Но что за новый день за окном? Нет и следа былой серости. Освежённый, умытый мир сверкает в лучах весёлого солнца. Я встаю и иду ему навстречу, я иду…

«memories»