Выбирали долго. Считается, что выбор важен. А в таких вещах – особенно. Сергей слонялся следом. Мучимые выбором были супружеской четой выше средних лет. Они ходили взад-вперед, смотрели. В их головах рисовались некоторые характерные сцены. Они образно создавали ситуации, при которых имели шансы попасть впросак, и другие, где они в центре света становятся объектами некоторой ненависти, основанной на зависти. «Может этот?» - говорила она, «Или этот лучше?..» «Здесь металлическая штучка вот эта. Деталь. Это ж, наверно, важно?..Смотри…» «Угу..» - лицо его покрылось потом. Вид его сосредоточенной вспотевшей физиономии, да к тому же в такой деловой рабочей обстановке мог пробудить только самое тоскливое настроение. Он бормотал глухо и почти шепотом: «А у этого форма такая, слышь…» Пожалуй, он искал слово – «совершенная», но оно было теперь не входу. Оценивая каждый вариант, они поднимали в пыльных архивах памяти визуальные образы, накопленные в голове за годы наблюдений из не в пустую прожитой жизни. Соотносили эти образы, учитывая репутации владельцев, авторитет и прочие факторы. Сергей наблюдал за происходящим со свойственной ему терпением, которое, впрочем, начало уже истощаться. В начале он был серьезен, и беглым, но все-таки вниманием удостаивал каждый потенциальный вариант. Не без укоренившегося в нем добросовестного отношения к своему делу, Сергей понимал в некоторой степени трудную ситуацию выбора, ставшую перед супружеской четой. Однако теперь он уже понимал, что недооценил глубину кропотливой дотошности, с которой чета отнеслась к делу. И это не могло оставить его равнодушным и преисполненным того спокойствия. Словом, Сергей был ошеломлен. Переломным моментом решения дилеммы стал диалог супружеской четы следующего содержания: «О! PRE-SI-DENT» - прочитала она по слогам - «На этом написано: президент!» «Где?» - спросил он с украинским выговором согласной «г». «А он (вон, вот, - прим. авт.)! Смотри, будешь сидеть, как ПРЕЗИДЕНТ!» - с нарочитой важностью провозгласила она. «Гы-гы…» - хохотнул он застенчиво. Сергея уже несла в своих щекочущих пузырьками водах река иронии, вдруг нахлынувшая на него спасительной волной. Барахтаясь в этих водах и сотрясаясь внутренним смехом, он одновременно снова стоял на твердом и надежном берегу самообладания и спокойствия. Он знал, что слово это принадлежит к группе волшебных и испытал внутренне благодарность к изобретательности коммерсантом, понимающих в психологии своей аудитории. Было понятно, что выбор сделан. «Ну, а ты что думаешь, Сережа?» - спросила она. «Я говорю вам, что вы забудете об этой детали вашего интерьера на следующий день. Вы просто будете знать, что это место, где нужно справлять нужду. И всё! Это всего лишь унитаз!..» Они оба смотрели на него со слегка искривленной улыбкой. В их взглядах он видел одно и то же: некоторую уязвленность самолюбия, но больше – снисходительность к ма’лому, неспособному оценить эстетических мук класса, к которому они скромно себя причисляли.