Зарисовки (часть 1)

*****

Случается что в теплый летний день, наблюдается всеобщий упадок сил. Когда солнечные лучи отражаются от окон домов и падают на асфальт, безжалостно разогревая его до вязкого состояния. И вся эта жара и все это солнце все это гипнотизирует горожан. Кажется, что все истощены и все протекает медленно, делается с неохотой и тело кажется ватным. И тогда поддаешься всеобщему гипнозу, ничего не хочется делать, а лишь сидеть и опустошенным взглядом разглядывать в окно массы передвигающихся по тротуарам людей. В это время все мысли заняты лишь тем, какое бы средство смогло тебя сейчас избавить от этой вялости и лени, и каким бы предлогом отделаться от работы.
Работать в такие дни совсем не хочется. В эти дни особо остро ощущается чувство обязанности… так и хочется вынуть из ящика лист бумаги и написать на нем “лето – солнце – море – песок - город - работа - офис – компьютер”. И с минуту смотреть на эту строчку, мысленно пытаясь подсчитать, сколько может быть в этом городе таких же обреченных. Таких же кто томится среди бетонных стен. Но и со счета сбиваешься, как только раздается телефонный звонок.
- Да ничего не делаю… так вот сижу… что? Завтра? Обязательно сходим. На пляж? Да я с удовольствием. Ну, давай до завтра.
А если нет пляжа? Ведь есть такие города, где нет пляжа, где нет даже озера и надо ехать куда-то за город в автобусе... А на следующий день снова на работу. И никаких перемен за день, за неделю, за месяц и кажется, что никогда ничего не измениться, потому что даже на улицах… на улицах, конечно, кое, что меняется, но разве это перемены! На улицах закрываются магазины и вместо них открываются кафе, потом закрываются кафе, и на их месте открываются туристические агентства, парикмахерские, прачечные и снова магазины и все повторяется заново. Цикличность присутствует во всем. А хочется перемен.

*****

Я, улыбаясь, смотрю в иллюминатор. Очень красивый берег... мы уже подлетаем
- Отдыхали?- это человек который сидит рядом.
- Грустил.
- Правда, там было красиво?
- Ммм… да. Конечно, красиво.
- Я был там впервые. Очень красиво. А вы уже бывали?
- Нет, я тоже впервые.
- Смотрите, сколько фотографий я сделал.
- Вы фотограф?
- Нет, с чего вы взяли? Я музыкант работаю в оперном театре. Бывали там?
- Да бывал.
- Любите музыку?
- Да я люблю музыку.
- А я например не очень ее раньше любил. Меня к ней приобщили родители. В пять лет, они отдали меня в музыкальную школу. Я знать не знал что это такое. Я не знал даже, как ноты называются. Я пришел на урок сольфеджио… У меня была такая высокая преподаватель. Ходила всегда в слегка затемненных очках и носила газовый шарф. Вот она сядет и говорит “Итак! Никому не смотреть на рояль. Я сейчас сыграю вам ноту, а вы потом скажете мне, что это было”. Представляете? Как я мог себе представить, что это за нота? У нее два метра клавиш и белые, и черные да еще педали под ногами. Шансов не было никаких. Я говорил наугад, а когда угадывал, говорил, например фа она спрашивала “а фа какой октавы?”. Понимаете? А потом ничего… слух прорезался и вот… Родители мне включали концерты известных пианистов, а я просто не мог их смотреть. Эти пианисты так закатывали глаза от удовольствия, так наслаждались своей игрой, что я только и ждал, когда же они свалятся без чувств со своей табуретки. А вам какая музыка нравится? Классика или современная?
- Больше классика. Знаете я однажды был… да впрочем это не важно в каком городе, это где угодно могло случиться. Я шел по улицам, слушая “Болеро” Равеля. Потрясающее произведение. И вот что случилось под эту музыку. Все что я видел начало приобретать странные формы… машины, люди. Все как-то изменилось. Не внешне конечно, а внутренне. На лицах прохожих появилась статность… степенность что ли. Они некуда уже не спешили они гордо шли по тротуарам без надменности, без пафоса. Стояли и ловили такси. Таксист медленно посмотрел в сторону тротуара и остановился, не снимая с лица достоинства. И никакого превосходства просто степенность на каждом лице. Под музыку этот обычно шумный и суетящейся город стал походить на раут самого высшего общества. Рабочий, разгружающий машину, как солдат охраняющий мавзолей даже глазом не повел когда проносил коробку с овощами через тротуар. Мужчины пропускали, дам вперед себя в двери кофейни. Но все это опять же без пафоса, без принижения не так как нарцисс смотрит из-за черных стекол лимузина. И знаете, что случилось бы в это время, если бы кто-нибудь залез на крышу и закричал “Мне надоело жить. Эй, слышите, я сейчас спрыгну вниз…”. Никто бы даже не посмотрел в его сторону. Ха-ха… все слушали музыку… Что за вздор! Залезть на крышу и все такое…
- Все мы немножко сумасшедшие…
- Немножко сумасшедшим следует немножко полечиться,- я снова улыбаюсь…
Сильные вибрации по салону. Это настолько неожиданно, что даже страшновато. Может быть, этого боятся люди, которые не летают на самолетах? Или они боятся высоты или того, что самолет может упасть и разбиться? А чего здесь такого страшного? Или чего страшного в том, что можно разбиться на самолете? Не все равно как умирать! Но где, по-моему, все равно. Вот, например, быть застреленным, охраняя банковский сейф… фу какая гадость… как ничтожно. Мне аж не по себе стало. А между тем я замечаю, что лучше всего охраняются именно банки. Ну, еще конечно ювелирные магазины и прочее... Фу я опять представил эту смерть. Нет наверное сложно об этом говорить… Но если молчать будет хуже. Ведь гораздо хуже бывает когда не хочешь обидеть человека и увиливаешь, выворачиваешься и во всех этих вывертах слышен такой подтекст что… Да уж лучше бы и не было этого разговора.

*****

Я приземляюсь в международном аэропорту города Сиднея. Впервые я побывал здесь проездом. Честно я тогда даже не знал, что мы остановимся здесь. Мы приземлились всего на несколько часов и все желающие получили возможность погулять.
Меня сразу очаровал запах тропических цветов развееный по всему городу, вечнозеленые эвкалипты и огромные парки рядом с небоскребами. Все это произвело на меня сильное впечатление. Я поднялся на сиднейскую башню, ознакомился с планировкой города и отведал несколько блюд из морепродуктов.
На протяжении нескольких месяцев меня преследовали воспоминания об этом чудесном городе, и я вернулся сюда. Две недели я колесил по всему Сиднею, восхищаясь всем что, попадалось мне на глаза. Я целые дни проводил в парках и гулял по бульварам. Я ездил на автобусах по широким проспектам. Сидя на изгороди болтал ногами и ел мороженое.
Потом я разыскал агента по недвижимости, и он в течение нескольких дней подыскал мне отличную квартиру с прекрасным видом на парк. Я рад этому случаю и всегда с радостью возвращаюсь домой. Когда я переезжал… какие-то заминки произошли с визой, но я не забиваю голову всякой ерундой. Есть люди, которые хотят на этом заработать. Я, возможно, переплачиваю им за услуги, но плачу столько, сколько они просят, так что пусть это будет на их совести, они сами себе прокладывают пути, а я не наставник им, чтобы учить их жить.
А в аэропорту... эти туристы даже как-то подозрительно на меня смотрят. Это оттого, наверное, что в руках у меня ключи от машины и билет и больше нет ничего и багажа тоже нет. И во всей одежде на мне всего один карман, в котором лежит паспорт и немного наличных.
Удивительно! Когда приезжаешь домой и видишь радостные лица туристов, которые приезжают в твой город… в них еще есть, есть желание наконец-то увидеть то о чем они так долго мечтали, они прямо светятся этим желанием. А потом видишь их отъезжающих, тянущих за собой огромные чемоданы набитые, чем попало... такими предметами которые говорят я, был там-то и там-то, а не теми, которые рассказывают какую-нибудь историю… И где только они покупают все эти сувениры и безделушки?
Вот так я опять раньше всех проскочил через таможню. Теперь нужно найти свою машину. Я оставил ее на стоянке в аэропорту. Мне честно сказать нравится бросать машины где попало. Однажды мне даже случилось потерять так одну машину. Я бросил ее около огромного магазина, а потом не смог найти. Но я не расстроился из-за этого ведь это всего лишь машина. И я махнул рукой на нее. Потом приехал, конечно, за ней, но уже ночью через несколько дней, когда кроме нее на стоянке больше никого не осталось.
Вот она моя старенькая красная машина. Стоит одинокая между двух спортивных болидов. Я оставил ее в спешке и как теперь вижу, забыл поднять крышу.
Европеец со своими предрассудками, конечно, скажет, “как так можно бросить машину и не поднять крышу”. Но я-то думаю совсем не о том. Ее никто здесь не возьмет, пусть даже ключи будут торчать из замка зажигания. Я думаю, о том, что крышу следовало поднять, чтобы не запылились сиденья. Опа как резво заревел мотор.

*****

А дома все по-прежнему. И так тихо. И даже появляется запах. Запах того, что ты долго отсутствовал. Запах того, что телефон давно не звонил и того, что шторы задернуты, и я даже не сразу открываю окно, чтобы проветрить комнату, хочется в полной мере насладиться своим отсутствием. Домой приятно возвращаться.
Потом хочется принять душ и позвонить кому-нибудь из соседей. Когда едешь домой ждешь новостей о том, что случилось за время твоего отсутствия. А сосед, которому звонишь, говорит, что ничего особенного не произошло. Это кажется странным. В это невозможно поверить. Ну, все же хоть что-то должно было случиться!
Он говорит, что… по мелочам, он, например, купил новый широкоэкранный телевизор, неподалеку открыли еще одну пиццерию и спрашивает, а что с тобой случилось нового. И что ему ответить? Да ничего не случилось... так… отдохнул, на мир посмотрел…