Другой ракурс

Пуля.
Первый выстрел он сделал в воздух. Пуля с бешеной скоростью рванула в бездну космоса, с каждым метром замедляя ход. После недолгой борьбы со слоями воздуха, она сдалась, потеряла скорость и способность двигаться дальше, остановилась. Провисев так в подвешенном состоянии несколько мгновений, она начала падать. Достигнув земли, она рухнула без звука, так и не достигнув своей цели. Другой пуле повезло больше – она угодила убегающему между лопаток.


Жизнь продолжается.
Как он попал в это углубление – не знает, помнит только, что его и еще полтора миллиона таких же, как и он выплюнуло из какого-то канала с бешеной скоростью. Теперь их окружал полный мрак и враждебный мир, не желающий их появления здесь. По пути следования к цели, почти все его конкуренты погибли в этой кислотной среде, остался только он один – самый сильный, самый жизнеспособный, он исполнил то, для чего пришел сюда. Жизнь продолжила свой ход, вскоре родился мальчик.


Fire.
Свет в конце тоннеля. Сильный удар сзади. Столп пламени и дыма. И вот, ослепленная, она летит в неизвестность, не зная, что ее ждет впереди. Мимо нее проносится весь мир – солнце, люди, машины, асфальт, вот и цель ее жизни. Удар! И пуля со свистом вонзается в затылок своей жертвы, просверлив череп, она застревает в мозгу и умирает счастливой. Контрольный.


Святой червяк.
Жил на Свете один червяк и был он самый счастливый из червяков, потому что обитал в царствии Божьем. Как-то он решил прописаться в новенькой квартире – прогрыз ходы, выел себе спальню, зал и прихожую. Закончив ремонт, он собрался позвать своих друзей и новых соседей на новоселье, но внезапно услышал шорох и звук отрывающегося от ветки яблока, своего дома. Почувствовав неладное, он убрался в сердцевину своего жилища. Женщина, сорвавшая это яблоко, недолго думая, вкусила самый запретный из всех плодов.


Taliban Airlines.
- Hey? John what is this?
- This is a plane, разве не видно.
- Я вижу, что this is a plane. Ты посмотри, куда он летит?!
- Он летит в нашу сторону, а что?
- А то, что здесь самолеты не летают. Скажу даже больше, он летит в нас!
Через двадцать одну минуту еще один a plane of the Taliban airlines показался на горизонте. Целью был сосед Джона - вторая башня близнец.


О жизни с мыслью.
Роды всегда проходят тяжело. Бедная роженица с искривленным от боли лицом, вся в поту, старается выдавить на свет то, что после первого вздоха мы называем человек. Он появляется сюда маленьким, беззащитным и слабым существом с кусочками плаценты и не отрезанной пуповиной. Родившись, он уже кричит от нестерпимой боли, и его первое желание в этом новом мире – вернуться обратно. У жизни появилась новая игрушка и вместе с проказницей судьбой они забирают это чадо у матери. С этого момента она уже неспособна ничем защитить свое, родное. С настойчивостью, присущей только садисту-извращенцу жизнь медленно с кожей сдирает с него розовые очки, уродуя душу. Судьба же в это время ставит подножки, сворачивая там, где надо идти прямо и обрывая концы там, где должен висеть мост – все это ни делают ради развлечения. После, вдоволь наигравшись, они передают его, растерзанного, в руки смерти.


Rama.
Горячий, ржавый и тупой он медленно начал врезаться в холодное тело жертвы. Оно попыталось сопротивляться, но не смогло – у него отсутствовали руки и ноги, рта тоже не было, поэтому все прошло тихо. Отрезанный кусок масла был намазан на хлеб.


Отличник службы.
Сержант армии, а по совместительству старослужащий, П. И. Дарас был любимчиком командиров и отличником служебно-боевой подготовки. Правда, вот духи его недолюбливали.


Война.
Он как профессиональный охотник – выжидал жертву. Да и куда ему было деться? Его заложили в прошлую пятницу посреди горной тропы, и с тех пор он выжидал. Противник появился с запада – это хороший знак, значит миротворец, он-то мне и нужен – подумал охотник. Раздался хлопок, затем вспышка, гром и облако дыма заволокло окрестности. Куски солдата были разбросаны в радиусе трехсот метров. Задание выполнил – гордо произнес фугас.


Ре_прессия.
Он, как и многие другие попал под сталинскую репрессию. Вообще-то сначала его прочитали, обсудили, а затем спрессовали, смяли две стальные ладони, которые до 53-года держали за яйца всю страну. Затем началась репрессия – его аккуратно развернули, а когда подперло, подтерли им задницу.


Подснежник.
Весна – какое прекрасное время! Праздник. Пир. Такой великолепный стол! Тут тебе и почки и сердце и кожа с костями, а сколько мышц – видать спортсменом был! А вот еще деликатес – глаза, красивые до безумия, даже есть не хочется. Черви, насекомые и прочая падаль ползают довольные праздником – в общем, еще один подснежник для уголовного розыска.


Epilogue
Стальной шар, в не менее стальной оправе, навис над горизонтом письменного стола. Черная, липкая жидкость обволокла поверхность шарика, а он, в свою очередь соприкоснулся с белоснежной плоскостью листа и, лишая его девственной чистоты, принялся водить по бумаге - так появились эти строки.

18.II.2005